Качество городского воздуха: цифры и реалии

Гордышевский С. М., Председатель правления НП «Экологический союз», Председатель Комитета по экологической, промышленной и технологической безопасности СПП СПб

Последний обзор «Охрана окружающей среды, природопользование и обеспечение экологической безопасности в Санкт-Петербурге в 2015 году», опубликованный Комитетом по природопользованию, охране окружающей среды, и обеспечению экологической безопасности (КПООС), преподнес горожанам очередные сюрпризы. Например, загрязнение атмосферного воздуха бенз(а)пиреном (БП) по данным Северо-Западного управления по гидрометеорологии и мониторингу окружающей среды (СЗУГМС) составило 0,3 ПДК, т.е. по отношению к 2014 году уменьшилось в 3,7 раза(!) [1, стр.203]. В столь фантастический результат сложно поверить. Но даже если в это поверить, не смотря ни на что, уровень загрязнения атмосферного воздуха в Санкт-Петербурге, по оценке СЗУГМС, не только остался высоким, но даже увеличился по сравнению с 2014 годом [1, стр.206]. И это при том, что «из 5 приоритетных для Санкт-Петербурга примесей выбыл бенз(а)пирен…, а также формальдегид – в связи с изменением ПДК в 2014 году» (там же). Вывод, который очевидно напрашивается: значительно возросло загрязнение городского воздуха другими токсическими примесями, до этого не входившими в список приоритетных.

Однако, это еще не все. Сюрпризом, которым «радует» нас с 2012 года КПООС, по-прежнему остается формальдегид, точнее, его отсутствие в списке измеряемых загрязнителей. А ведь в 2011 году концентрация формальдегида – приоритетного загрязнителя – составила 2,1 ПДК [2, стр.164] и уровень загрязнения атмосферы в городе, оценивающийся по ИЗА, составил 5,3. Однако, в 2012 году данные по концентрациям формальдегида уже отсутствовали [3, стр.182, табл.11.3.10], и вследствие этого ИЗА по оценке авторов обзора, составил 2,6 (!?). Эта ситуация продолжается до сих пор. Если измерения формальдегида в системе мониторинга АСМ прекратились – именно этим КПООС объясняет отсутствие данных, — то корректным было бы не приравнивание концентрации формальдегида нулю при расчете ИЗА, а использование, за неимением своих, хотя бы данных СЗУГМС. Это 1,3 ПДК за 2012 год и 2,0 ПДК за 2013 год. Ясно, что ИЗА заметно отличались бы в большую сторону.

Сюрпризом федерального значения стало изменение в 2014 году ПДК формальдегида в сторону увеличения. Как разъясняется в Обзоре за 2014 год, «средний уровень загрязнения воздуха формальдегидом в 2014 году по сравнению с предыдущими годами снизился практически в 3 раза, что связано с увеличением абсолютного значения ПДК с.с и не имеет отношения к реальному изменению уровня загрязнения этой примесью» [4, стр.165].

Говоря понятным жителю города языком – реальный уровень загрязнения не снижается, меняется лишь официальная оценка.

Однако, де-факто мы – наши самочувствие, работоспособность, здоровье – зависим от состояния среды обитания и, в первую очередь, от качества атмосферного воздуха.

Официальное, четко выраженное признание этого факта, впервые появилось в Гос. докладе «О состоянии санитарно-эпидемиологического благополучия населения в РФ в 2013 году» «Среди факторов среды обитания, оказывающих влияние на здоровье населения, приоритетным остается загрязнение атмосферного воздуха… Экономические потери от приоритетных загрязнителей атмосферного воздуха составили с 2013 году порядка 69,1 млрд. руб.» [5, стр.80].Особо обращает на себя внимание следующая информация из Гос. доклада: «Вклад химических факторов (загрязнение воздуха, питьевой воды, почвы) в смертность населения составил 21 %, заболеваемость населения – 48%, экономические потери – 28%» [5, стр.82].

После многолетних дискуссий, исследований и многоуровневых проверок свой вердикт вынесла ВОЗ: «наружный воздух является канцерогенным для человека» [6].

В попытках представить положение лучше, чем оно есть на самом деле, прибегая к манипуляциям с цифрами в стремлении улучшить показатели по отдельным, тем более самым опасным загрязнителям, мы забываем о том, что перечень присутствующих в городском воздухе загрязнителей далеко не исчерпывается официальным списком загрязнителей, все более, увы, отстающим от реальности. Сегодня список реально присутствующих в атмосферном воздухе токсикантов значительно превышает те неполных два десятка веществ, которые измеряются системами наблюдений. На этом фоне прекращение(!) измерений формальдегида и непрекращающаяся практика «улучшения» картины загрязнения бенз(а)пиреном, канцерогеном I класса опасности, не делает нам чести.

Критерием истины, как известно, является практика.

Таким критерием проверки истинности наших представлений о загрязнении атмосферного воздуха является загрязнение почв: известно, что благодаря действию природных механизмов самоочищения атмосферы, загрязняющие примеси вместе с осадками – дождем, снегом, росой, инеем – оседают на подстилающую поверхность. Иными словами, загрязнение почв является экологическим следом загрязнения атмосферного воздуха. Что же мы видим? Последние опубликованные карты загрязнения почв в Санкт-Петербурге, — а это 2006 и 2007 гг., — показывают очень высокий уровень загрязнения: бенз(а)пиреном – до 50 ПДК, диоксинами до 40 ПДК, тяжелыми металлами – до 30 ПДК. Что произошло за последующие годы, можно лишь предполагать. Безусловно, крайне необходимо возобновить мониторинг почв в городе.

Наконец, есть еще один след, касающийся нас самым непосредственным образом – это демографический след. Наш город, имея в 2001 году показатели по заболеваемости онкологией и врожденными аномалиями более благополучные, чем Москва и в среднем Россия, за десятилетие их обогнал в направлении ухудшения. Показатели уровня заболеваемости в Санкт-Петербурге в этих, наиболее опасных классах болезней, выросли в 2 раза. Наш город приобрел печальный статус рекордсмена среди городов РФ.

На этом фоне нужно ли удивляться тому, что уровень инвалидности населения в нашем городе в 1,5 раза выше, чем в Москве и в среднем по России?

Какой из всего вышеизложенного напрашивается вывод? Если мы действительно хотим достичь того, что включили в качестве приоритетов в стратегические планы города, в частности, «Стратегию экономического и социального развития Санкт-Петербурга на период до 2030 года» – развития человеческого капитала, роста качества жизни, качества среды обитания, экономического роста, – нам необходимо:

— изменить отношение к качеству информации о состоянии окружающей среды, добиться

полной адекватности наших представлений реальной ситуации;

— предложить, разработать и осуществить ряд мероприятий, по сути, программу,

нацеленную на остановку негативных трендов, и затем улучшение реального

состояния городской среды обитания, в первую очередь, атмосферного воздуха.

Это реально и жизненно необходимо. Но для этого надо изменить сложившиеся стереотипы. То есть, начать с себя.

Это и есть, как было известно уже древним грекам, самое трудное.

Но это, как показывает весь путь развития цивилизации от греков до дня сегодняшнего, есть абсолютно необходимое для достижения прогресса условие.

Источники:

1. Обзор «Охрана окружающей среды, природопользование и обеспечение экологической безопасности в Санкт-Петербурге в 2015 году», КПООС, СПб, 2016 г.

2. Обзор «Охрана окружающей среды, природопользование и обеспечение экологической безопасности в Санкт-Петербурге в 2011 году», КПООС, СПб, 2012 г.

3. Обзор «Охрана окружающей среды, природопользование и обеспечение экологической безопасности в Санкт-Петербурге в 2012 году», КПООС, СПб, 2013 г.

4. Обзор «Охрана окружающей среды, природопользование и обеспечение экологической безопасности в Санкт-Петербурге в 2014 году», КПООС, СПб, 2015 г.

5. Государственный доклад «О состоянии санитарно-эпидемиологического благополучия населения в РФ в 2013 году»

6. top.rbc.ru/health/18/10/2013